mavico

 Пишу "роман", по сути записываю свои фантазии. Слушаю "Сумерки" - нашла аудиокнигу, где читица не с юг'ов. Смеюсь, каждый раз, когда главного героя называют безумно красивым: актера, что играл его в фильме красавцем не назовешь.

    Что будто у меня семья: мать - спокойная высокая красавица, отец - с внешностью Роберта Паттисона, что играл Каллена в саге о вампирах, я - их взрослая дочь, возможно приемная, но это не важно. И что у нас все хорошо: быт, возможно младшие братья-сестры, близнецы, большой дом, своя конюшня, много земли, ферма, свое производство. Люди мы не бедные.
Что отец попадает в аварию, и у него нет ног,  его надо носить, И мы с матерью носим его, помогаем осваивать протезы, потом он уезжает долечиваться.
    Мы с нетерпением ждем его возвращения, я помогаю старому маленькому слуге накрывать праздничный стол, украшаем залу. Я беспокоюсь, что отец не сможет хорошо ходить даже на протезах, не сможет заниматься даже любимыми делами. Слуга утверждает, что отец сможет танцевать. 
    - Да как он будет танцевать! - говорю я.
    - А вот так! - говорит слуга, и пускается в пляс, попутно расставляя тарелки и раскладывая салфетки. Движется он черезвычайно легко и быстро, и я не могу повторить его движений, хотя ему 60, а мне только 20. Я пытаюсь и мы под легкий веселый смех готовимся к встрече любимого хозяина и отца. Мать проходит через залу, помогает служанке с подготовкой комнат для гостей, сетует, что не успеет зайти в молочную, там работницы затеяли уборку и им надо помочь. 
   И вот, наконец, приезжает отец. Он приезжает раньше, чем его ждали. Мы бежим в дверям, еще в "рабочей"  одежде. Распаренные, счастливые, что все готово, что приехал отец и гости, и нам надо только переодеться!
    Старый слуга на ходу одевает парадную ливрею, но застревает, я танцевальным шагом опережаю его, открываю дверь, хочу бросится отцу на шею. Но он пропускает вперед гостью, внешне того же типа, что и мать, только моложе. И представляет ее как новую хозяйку дома. свою новую любовь. Радость в мгновение пропадает. Недоумение, ужас застывают на наших лицах. Я опомнилась первой,  и сказала, что если это новая хозяйка, новая семья, то здесь мне не место. И в чем была, выхожу на улицу, иду к службам, конюшне, молочной. Понимаю, что в дом за вещами не вернусь, понимаю, что мне надо исчезнуть из жизни отца, Исчезнуть так, чтобы его боль была сопоставима с той, что сделал он. 
  В молочной еще праздник, готовятся к приезду отца, просят помочь меня, сказать в какой цвет красить украшения на потолке. Я говорю, что мне все равно, потому что я здесь больше не живу. Прошу подсказать, где найти работу на конюшне с проживанием - больше я ничего не умею. Женщины в недоумении, но отправляют меня в соседнее поместье на большую конюшню. 
    В осенний день мне предстоит идти туда пешком через поля, через мост - машину я тоже не беру. Я иду и не могу любоваться пейзажами. Потому чт у меня опять нет прошлого, только неясное будущее. Наконец, мне надоедает идти, на пустынной дороге я понмаюсь в воздух, потому что вспоминаю, что я во сне с приключениями. Я лечу, пытаюсь удержать высоту, оказываюсь над широкой рекой. И просыпаюсь.
    Так я и не знаю, что дальше случилось со мной, избалованной богатенькой неумехой в одной фуфайке, без денег, вещей, поддержки семьи и дома.